Благовещение Пресвятой Богородицы
О Евангельском обетовании «Блаженны чистые сердцем, яко тии Бога узрят»  и о стяжании благодати Духа Святого.

Поздравляю всех вас, братья и сестры, с днем праздничным – Благовещения Пресвятой Богородицы. Праздник этот возвышенный, всерадостный, праздник, который дает нам понимание обетования евангельского: «Блаженны чистые сердцем, яко тии Бога узрят». И, действительно, в этот день мы видим: Пречистая Богородица удостоилась за чистоту Своего сердца непостижимого чуда – таинственно в Ней явился Бог. И когда, по слову Архангела Гавриила, Дух Святый осенил Деву, тогда все в этом подлунном мире изменилось: облегченно вздохнула земля, которая со времени изгнания из рая Адама и Евы томилась и воздыхала, обременяемая все большими и большими, все разрастающимися человеческими беззакониями. Изумилось небо, ибо Творец его оказался на земле, как мы исповедуем тайну воплощения: «недр отеческих не оставил, явился на земле яко Бог».

Все творение, которое, по слову Апостола, совокупно стенало, чая освобождения сынов Божиих, т.е., чая искупления рода человеческого, все творение возликовало, возрадовалось. Ибо вот новый Адам явился на земле, дабы сокрушить власть диавола, упразднив смерть, вдохнуть вечную жизнь в обветшавшие человеческие сердца, а значит, через возрождение человека даровать и неодушевленной природе обновление. Это облегчение, эта радость и составляет существо праздника Благовещения.

Но, конечно, самые великие тайны открываются христианину в глубинах его собственного сердца, ибо для того Матерь Божия соделалась обителью Божества, чтобы и мы, чада Церкви, стали причастными, по мере нашей веры, покаяния и трудов по очищению сердца, благодати Святого Духа.

И в этот праздник на тех, кто сокрушенно постом каялся в своих грехах, хотя бы и не преуспевал в исправлении, однако смирял себя, возлагая упование на помощь Божию; на всех, кто, уверившись в своей немощи, неспособности собственными силами справиться, вознамерился любить ближнего, т.е. не осуждать, не гневаться, не злословить, не обижаться, но все терпеть, все покрывать любовью, все сносить великодушно, всем благожелательствовать, видеть во всех светлое, доброе начало,  - вот в таких-то разумных тружениках по исполнению евангельского закона на праздник Благовещения Господь, конечно же, изольет милость Свою и откроет им то, что Ему благоугодно открывать душам простым, незлобивым, словесным младенцам.

Что же открывает Господь Своей Церкви и Своим искренним кающимся чадам, ревнующим о чистоте сердечной? Открывает великое незримое богатство, богатство, состоящее в обладании благодатью Святого Духа, о котором Святая Дева, опытно изведавшая и ранее Его действие, услышала из уст Архангела: «Дух Святый найдет на Тя, и Сила Вышнего осенит Тя». И подлинно, весь смысл и самая цель наших благочестивых покаянных трудов состоит в принятии благодати Духа Святого.

Мы уже приняли эту благодать в час нашего крещения, но неразумно отнеслись к  ней, погребли ее под спудом страстей и поэтому вынуждены с великим трудом покаяния, потами, слезами ожидать ее раскрытия в человеческой душе. Впрочем не должны почитать себя достойными этого, но призваны лишь смиряться бесконечно, прося Бога очистить наши сердца, зная доподлинно, что Он – податель духовных даров – Сам явит человеческой душе богатство благости Своей, когда она способна будет удержать это богатство.

Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что в двунадесятые праздники усердные христиане сподобляются ведения даров духовных. И на праздник Благовещения все мы сердцем, душой ощущаем, предугадываем это дивное богатство, в зачатке являемся носителями этого небесного сокровища.

Действительно, когда Дух Святый являет себя христианской душе, вся она изменяется внутренне. Покуда благодать Божия остается незамеченной человеческому сердцу и уму, мы пребываем во всегдашнем борении, всегдашнем правильном напряжении душевных сил, ощущаем как изнутри борют нас помышления, неугодные Богу, принуждены стоять на страже своих переживаний, поминутно замечаем, как на почве наших сердец вырастают плевелы – уродливые мысли – преимущественно относящиеся к страстям тщеславия, нечистоты и гнева.

Христианин, не имея покоя, выпалывает эти сорняки, и не всегда у него то получается. Устает он от самой напряженности внимать сердцу своему, а уж, когда несколько расслабится, распустит свои чувства, то с горечью признает, что зло, во мгновение ока умножаясь в сердце, совершенно полонит его. Страсти, было притихшие, с неистовством наверстывают упущенное и сковывают душу окамененным нечувствием, мраком, темнотой, так что душа ощущает себя уже не на месте, оцепеневает, погружается в какое-то несмысленное состояние.  Вот картина, знакомая всякому, кто борется, грешит, кается, встает и снова борется и должен делать так до смерти, смиряясь до ничтожества, ожидая, покуда Сам Бог Своей десницею не извлечет нас из мысленного нашего болота.

Но верен Бог, обещавший вскоре избавить рабов Своих, вопиющих Ему день и ночь. Когда только душа перестанет осуждать людей, когда она поймет, что не поручено ей рядить и судить о сердцах окружающих. Свою бы нечистоту увидеть, свой бы грех изблевать из души, самому бы очиститься – кто я, чтобы быть врачом, а тем паче судией подобных мне грешников – Бог с ними, вверяю их всех: и любящих, и не любящих меня милости Божией. Сам же попекусь о своей проказе. Скребком буду счищать гной с собственных ран, не обращая внимания на недостатки и ущербность окружающих меня людей. Недостатки, конечно же, меньшие, чем смердящая болезнь моей грешной души.

Вот, когда в такое расположение, не минутное, не часовое, а постоянное, придет христианин, т.е. немножко смирится, сделает правильные выводы из собственной неисправности, пусть тогда ожидает чудес. Они придут к нему, ибо Господь не зря, конечно же, говорит: «не судите, и не будете судимы», «будьте милосердны, яко же Отец ваш милосерд есть», «как хотите, чтобы с вами поступали, так вы вперед поступайте с ближними». Попросту говоря, душа, решившаяся миловать ближних, становится доступной воздействию благодати Божией, и Дух Святой, дотоле совершенно не ведомый чувствам христианина, являет Себя сокровенно, таинственно и непостижимо душе, как сказано в нагорной проповеди: «Помолись Отцу Твоему, Иже втайне, и Он воздаст тебе явно». Явно не для прочих людей, но явно для тебя самого, воздает тебе в глубинах твоей собственной сердечной клети.

Когда Божия благодать осеняет более заметным образом подвижника веры, тогда он с удивлением обнаруживает, что злые помыслы уже не господствуют в данную минуту, в данный час над ним. Они ушли неведомо куда, сокрылись от внутреннего взора. Сердце, бывшее дотоле грязным источником, источавшим из себя зловонные воды страстных помышлений, таинственно претворяется в источник с чистой водой. Из него исходят помыслы, исполненные благоговеинства, сокрушения, смирения, которые кажутся облагодатственной душе чем-то естественным, понятным,  доступным и необходимым.

Когда наше внутреннее нравственное состояние искажено, перекорежено грехом, то нужно постоянно себя убеждать в необходимости смиряться, ибо падшее греховное состояние человека, прежде всего, познается по страсти самовосхваления, превозношения – это есть подлинное помрачение ума. Только лишь по опыту прежних падений и восстаний мы, находясь в самообольщении, словно покрытые пеленою греха, себя сами уговариваем и убеждаем, что возноситься умом плохо, осуждать – опасно. За этим последует неизбежная расплата, ибо всякому падению, самому грубому, всегда предшествует гордыня, по слову Священного Писания.

Когда же Дух Святый возвеет в человеческой душе, прикоснется Бог Своей десницей к кровоточащей язве сердца и исцелит ее, свершается самое великое чудо в нашей внутренней жизни: исцеленное благодатью Божией сердце источает из себя светлые, высокие, божественные, прекрасные помыслы, исполненные духа кротости, смирения. Эти помыслы утешают неизреченным образом христианскую душу, доставляют ей небывалую отраду и покой.

Менее опытные христиане, подивясь внезапному изменению, перемене в самих себе, думают, что они стали такими раз и навсегда, что наконец-то они исправились, наконец-то они вошли в постоянное богоугодное состояние. И чрез какое-то время, оглядывая окружающих, делают для себя первые заметки, что вот стоящие рядом не таковы, как она – душа, чувствующая милость Божию. Минута, вторая, третья… и, совершенно незаметно для себя, христианин вновь оказывается во тьме. Обычно служит этому разлитию внутренней тьмы какой-то внешний повод. Что-то случилось не по нашей воле, чем-то мы были обеспокоены, кто-то нас задел и… Везувий, было прикрывшийся, вновь начинает извергать лаву. Мы с горечью убеждаемся, что мы остаемся такими же адскими грешниками, что были и до минуты нашего помилования.

Христиане, несколько умудренные опытом своих падений и восстаний, видя себя облагодатствованными, т.е. измененными, просветленными, очищенными, ощущая себя овечками, но не козлищами, не спешат верить самим себе, чувствуют себя принужденными благодарить Господа. И тем теплее, искреннее благодарить Бога, чем полнее свершилось с ними это изменение. Благодарить, потому что они совершенно точно знают: произошедшее благодатное изменение не от них, но от Бога милующего. Это изменение свершилось вопреки нашей испорченности, но никак не плод наших трудов, нашего подвижничества, наших молений.

Благодать Божия, как бы ни искал ее человек – не вяжется человеческими трудами – она всегда остается свободной и милует того, кого хочет миловать. И это помилование свыше не зависит от человека подвизающегося.

Видя в себе перемену к лучшему, несколько поумневший христианин, помимо того, что благодарит Господа Бога, просит Спасителя своего употребить эту милость во благо душе своей. Просит, дабы Господь даровал ему еще лучше видеть свою душу, глубже смотреть на ее недостатки, ибо только свет благодати Божией дает нам различить сокровенные страсти, греховные навыки, порочные движения сердца, скрывающиеся от того, кто не просит Божью благодать помочь ему в деле самопознания.

Менее опытный христианин, когда чувствует, что ему «и верится, и плачется, и так легко-легко», начинает помышлять о высоких, заоблачных предметах, начинает, иногда не без внутренней дерзости, возводить очи к Богу. Если он несколько начитан в святых отцах, помышляет о тайне Троического богословия, обращается к небожителям, как бы будто бы уже для них сродник и присный. Но опыт внутренней жизни подтверждает правильность тех, кто подобно мытарю, хотя бы и облагодатствован был в душе, не дерзает поднимать очи горе,  но опускает очи долу и воспоминает свои грехи, смиряет и зазирает себя, зная, что счастливое  устроение сердца есть дар Господа и будет потерян тотчас, едва лишь в нас оскудеет смирение.  

Вот поэтому, братья и сестры, в великие праздники, когда Бог утешает всех, мало-мальски потрудившихся в деле покаяния, будем и сугубо осторожны, ибо лучше не принимать даров от Господа, чем, приняв, внутренне возгордиться, распоясаться, развинтиться, впасть в дерзость, в вольность, в острословие и, начав «за здравие», так сказать, кончить «за упокой».

Чем более христианин обретает милости Божией в сердце своем, тем пусть он будет немногословнее, осторожнее, тем пусть возрастает в любви к людям, потому что благодать Божия, прежде всего, внушает нам мягчеть сердцем, учит нас состраданию, учит нас искать в ближних не правды, не истины, не суда, но учит нас жалеть сердце каждого, учит нас великому терпению, благородству и снисхождению к человеческим немощам.

Всего лучше сделает христианин, принявши от Господа милость, если, отдав должное ближним, не словами, так радостным взглядом и светлым лицом утешит своих знакомых. Из благоговения пред Богом найдет пред сном минуту-другую, полчаса, дабы, вновь уединившись, возблагодарить Христа Спасителя и Матерь Божию за их бесконечное к нам внимание и милование. Погрузиться в свою собственную душу и вновь, обнажив раны сердца пред взором Божиим, еще и еще раз воздохнуть от сердца с покаянным молением и благодарением. И, таким образом, закрепить то, что излил Господь на сердце наше по Его безграничной милости.

К этому внутрь себя пребыванию должен стремиться каждый из нас. Остается лишь сожалеть о тех христианах, которые старательно избегают жизни в собственном сердце, но являются человекоугодниками, являются неисправимыми любопытными, ищут вне себя мира и покоя, как сказано в справедливой пословице с горьким смыслом: «там хорошо, где нас нет». Но не желают трудиться над своим сердцем, не желают молиться в уединении, поэтому и оказываются всегда чем-то недовольными, неудовлетворенными, обиженными, рассерженными – о, парадокс! – в самые великие праздники.

Поэтому будем наблюдать за собою, чтобы лукавый не вышиб почву у нас из-под ног. Мы с вами, помолившись хорошенько, приняв от Господа милость, от Матери Божией – благословение, и сохраним светлое, рассудительное, смиренное, радостное, благодарственное, мирное устроение сердца, не подпав под обольщение сатаны, не растеряв эти дары, но донеся, так сказать, их в целости и сохранности до нашего ложа.

Бог да благословит вас, дорогие братья и сестры.