Алексеевский ставропигиальный женский монастырь

Москва, 2-й Красносельский пер., д.7, стр.8

http://www.hram-ks.ru

Русская Православная Церковь

Московский Патриархат

Версия для печати

Протоиерей Артемий Владимиров

Беседа с сестрами обители на праздник святых апостолов Петра и Павла.
О святом апостоле Павле

Мне хотелось бы нашу беседу посвятить апостолу Павлу и его духовному портрету. Совершенно удивительный пример: святой I столетия, но в мельчайших черточках своего духовного портрета запечатлен, благодаря своим четырнадцати Посланиям и Деяниям Апостольским, написанным евангелистом Лукой.

Апостол Павел велик тем, что он, взыскав совершенства, его обрел. Апостол Павел был всем для всех, он считал себя должником всего мира. Ему Господь вверил благовествование, и апостол Павел относился к проповеди как к священнодействию. И повторял: «Горе мне, если я не благовествую». И когда он отверзал свои уста и вещал народам, тогда душа его обретала внутреннюю духовную награду.

Замечательно в апостоле его нравственное совершенство. Ежедневно он был окружен народом, причем, не только братиями, но и лжебратиями. Испытывал постоянные треволнения от своих соплеменников, которых называл жалом, вонзившимся в его плоть. Не уверовавшие во Христа иудеи возненавидели того, кого прочили на место главы синедриона. Апостол Павел был аристократом, из колена Вениаминова, как он пишет: «еврей от евреев», - то есть, принадлежал к «белой кости», обладал и широкими познаниями. Хотя он называет себя невеждой в слове, он знаток и еврейского, и греческого языка. Он сидел у ног Гамалиила, одного из авторитетнейших иудейских учителей (кстати, обратившегося ко Христу и ставшего мучеником). И ему прочили место в синедрионе, может быть, место первосвященника, он был надеждой всех многочисленных партий религиозных израильского общества: саддукеев, фарисеев, может быть, иродиан – это политическая партия, которая поддерживала Ирода, римлянами поставленного правителя. И обратившись ко Христу, он все вменил в сор или, как по-славянски, «в уметы», предпочтя всему этому богатству познание Господа Иисуса Христа, к стопам Которого он положил все эти таланты.

Я не могу пересказывать житие апостола Павла, это и не нужно, но самое поразительное в нем – это мера его любви ко Христу. Совершенная самоотдача, он был Христов по самому устремлению своих помыслов, чувствований; Христос в нем отобразился как изображение в иконе.

Галатам он, между прочим, говорит: пред вами, как бы был распят Христос, вы видели Христа, как бы распятого пред собою. И имел он ввиду не какую-то икону, а имел ввиду самого себя, ибо в нем Христос и жил, и действовал, и говорил чрез него. Он свидетельствует, что у него ум Христов, то есть, его ограниченная сила разума совершенно распространена и освящена Божественной премудростью, умом Христовым. Он призывает своих духовных чад иметь те же чувствования, что во Христе Иисусе Господе нашем. Значит, и в его сердце Божия благодать пребывала, и все в нем, все мысли, начинания, намерения и чувствования были заквашены благодатью Святого Духа.

И в этом величие апостола Павла, при его крайнем смирении, а он почитал себя извергом, изгоем, наименьшим из апостолов, недостойным ничего и никого. Но при этом признавал, что благодать, которая ему дана и которая в нем, дала ему потрудиться больше, чем кому бы то ни было из апостолов.

В апостоле Павле самое прекрасное то, что он действительно соделался одушевленным орудием созидающей воли Божьей. Ему уже невозможно было повредиться душой, как мы повреждаемся, когда беседуем с человеком другого духа: или впадаем в какое-то разноречие, или увлекаемся чужой болтовней, смешанной с осуждением. Апостол, как и прочие, именуется трубой Святого Духа, он  - сосуд Божьей благодати, он называет себя победоносным благоуханием Христовым для спасаемых. Апостол действительно, без всякой метафоры, земной ангел, потому что он настолько умалился перед Богом, что Господь стал для него всем. Апостол распял себя миру; крест, напечатленный в его сердце, оградил его от тлетворного дыхания лукавого духа, Христос ожил в мертвенном его теле. Как во многих местах апостол говорит о некоей священной мертвенности телесных членов – грех убит в апостоле Божественной благодатью и, напротив, в нем действует жизнь, дыхание Святого Духа. Почему и мы в час крещения слышим послание апостола Павла к Римлянам: «Почитайте себя мертвыми для греха, живыми же во Христе Иисусе, Господе нашем». А это, конечно, и есть совершенство, когда человек «забывая задняя, простирается в предняя». То есть, все, что сделано во имя Господа, предается самим человеком забвению, дабы тщеславие не отравляло боголюбия. Он же  смотрит вперед, имея одно только желание достигнуть «почестей вышнего звания во Христе Иисусе Господе нашем».

По апостолу Павлу, нравственное совершенство заключается в том, чтобы вообще не смотреть назад, то есть, считать себя не совершившим ни одного доброго дела, ибо добрыми делами не оправдается никакая плоть, никакой человек. Но по апостолу, совершенство - в устремленности наших мыслей и чувствований туда, где Христос уготовал Своему служителю венец славы, венец спасения.

Между прочим, послания апостола Павла отличаются по тональности. Священник Павел Флоренский, глубокомысленый муж, религиозный философ, различает послания апостола Павла по тональности, по насыщенности красок. Например, тем, кто склонен к депрессии, к унынию, иногда цепенеет умом, смотрит в одну точку: «что воля, что неволя - все одно, зачем я живу, нет удовлетворения никакого от моей жизни, только небо копчу, себя гублю и других не спасаю»,  – вот такие тяжелые состояния отец Павел Флоренский предлагает врачевать чтением Послания апостола Павла к Филиппийцам. Послание к Филиппийцам  - это послание, исполненное радости духовной, наиболее мажорное, жизнеутверждающее, звучащее таким полнозвучным аккордом благодарения, славословия Господу.

Справедливости ради нужно сказать, что практически все послания апостола, в заключительной и предпоследней главе являют собою наставления слушателям, христианам. И святитель Феофан для поднятия духа, для поднятия опустившихся было крыльев, для того, чтобы устроение души выправилось и стало христианским, рекомендует почаще заглядывать  в эти апостольские наставления христианам. Это заключительные главы Послания к Римлянам, к Коринфянам 1-го послания, к Ефесянам, к Филиппийцам, к Галатам, к Еврееям. И сами эти краткие обращения, наставления апостола, дают нам понять, что такое апостольский дух, каково естественное христианство, что есть истинная соль христианства, каково оно по вкусу.

Я помню, ходил на исповедь к отцу Кириллу Павлову, духовнику Троице-Сергиевой Лавры, когда он еще лет двадцать пять тому назад был в силе. И он всегда говорил мало, кратко, но многим говорил: читайте послания апостолов. Потому что, если мы долго их не раскрываем, то христианство наше собственное как-то блекнет, выцветает, какое-то становится невыразительное, а иногда и весьма искаженное. Мы сбиваемся на букву, лишаясь духа.

Вот у апостола Павла: «Духом пламенейте, духа не угашайте... Снисходите друг ко другу, ибо вы братья, не лгите друг другу... Смиренным последуйте... Всегда радуйтесь, за все благодарите, всегда молитесь... На всякое время молитесь Богу духом. Нам Бог дал духа любви, а не рабства, так что мы духом восклицаем: авва отче... Ваши дух, душа и тело непорочными да сохранятся в пришествие Господа нашего Иисуса Христа». И по существу, каждое из этих маленьких наставлений и заповедей является для христианина сияющей звездой.  Только пройдешь мыслью, прочитаешь главу-вторую, как возвращается понимание, что есть наша вера, победившая мир.

Так вот, возвращаясь к Посланию к Филиппийцам, священник Павел Флоренский, советует людям, склонным к унынию, почаще обращаться к этому посланию, потому что оно искрометно, дышит жизнеутверждающей силой, радостью о Господе. Сам апостол Павел радуется тому, что он в узах заключен. «Ради вас я в узах, дабы вы были свободны о Господе». «Слово Божие не вяжется», слово Божие невозможно в узы заключить. «Слово Божие растет в вас», – апостолу слово представляется живым и растущим в человеческих сердцах.

Смысл христианского подвига заключается в том, чтобы слово Божие вселялось в нас, а мы должны его в себе взращивать, дабы оно изобразилось в нас. Апостол Павел говорит: «Как я болезную духом, покуда Христос не изобразился в вас». Слово Божие до поры до времени в слушателях апостола пребывает в зачаточном состоянии. А, по апостолу, человек, муж зрелый, есть добрый воин Господа Иисуса Христа, который на всякое благое дело уготован, познает Христа во всяком разумении и чувстве.   Мы способны в глубинах нашего духа отпечатлевать Христовы совершенства – чистоту, кротость, мир любовь, радость, смирение, благодарение. И чем глубже, по апостолу, в нас напечатлеваются эти отблески Христовых совершенств, тем ощутительнее, осязательнее мы носим в себе Господа. «Или вы не знаете, что Христос в вас? Вы суть храмы Бога Живаго. Разве только неискусны в вере», – говорит апостол. По нему, человек, который сознательно не носит в себе Христову благодать, еще не ученик Христа. «Кто Духа Христова в себе не имеет, тот и не Его», – не Христов, ибо дал Господь свидетельство, печать каждому из христиан, это залог Духа Господня. И, конечно, все эти слова очень высоки, они служат к нашему смирению, самоукорению.

Но мы сегодня говорим об апостоле Павле как о совершенном человеке, как о том, в ком образ Божий и подобие Божие были напечатлены. Само общение с апостолом было источником богопознания для первохристианских общин, и люди это сознавали. Особенно, если вы почитаете финальные главы книги Деяний Апостольских, там очень трогательно и вместе скупо апостолом Павлом говорится о том, что время отшествия его настало. «Аз уже жрен бываю», – то есть, я уже вижу обстоятельства своего исхода из временной жизни, и ни о чем не помышляю, только о том, чтобы угодить Господу. И Дух Божий, почивавший на пророках, которых тогда было немало в каждой церкви, повсюду свидетельствовал, что в Иерусалиме апостола ждут узы, что он будет пленен. Некий пророк Агав взял кушак, пояс апостола, в Книге Деяний это описывается, и перевязал себя по пояс, сказав, вот так связан будет Павел в Иерусалиме, и все плакали и умоляли учителя, апостола, не идти в Иерусалим. Но он говорил: «Почто надрываете сердце ваше, мне надлежит творить волю Господа моего». И умоляли его, но не преуспели и успокоились, сказав, сия есть воля Божия. А выйдя из города, по-моему, Эфеса, апостол, преклонив колена, помолился вместе с братией. И, судя по описанию, это были мужчины, женщины и дети, они пали на выю его, то есть, обнимали его. И он отправляется в это свое финальное путешествие, после которого начались узы. Два раза он находился в узах, последний раз они закончились его смертью.

И вот меня лично в апостоле Павле удивляет и изумляет его вектор, всегда устремленный ко Христу. Его мысли и чувствования действительно прилеплены ко Господу, и он не знает в себе перемен. Хотя он знает скорби, он болезнует душой о чадах в разных городах, его опечаливают какие-то новости, но ни меч, ни нагота, ни холод, ни настоящее, ни будущее, ни власти, ни силы, ничто не может отторгнуть его от любви Божией. Он всегда равен самому себе в боголюбии, а лучше сказать, всегда возрастает в богопознании и богообщении. У него единственное желание «разрешитися и со Христом быти». Но Бог и раз, и два ему открывает, что полезнее чадам, чтобы он оставался во плоти. И поэтому апостол утешает своих читателей, пишет им в послании, что время отшествия его еще откладывается, потому что им, христианам, полезнее, чтобы апостол был с ними. Однако, по собственному исповеданию, ему гораздо было бы отраднее «разрешитися и со Христом быти». «Надлежит человеку единожды умереть, и затем суд, все мы предстанем пред судилище Христово». Но для апостола это еще чаяние, алкание, как у Богородицы, Которая жаждала только одного: выйти из этого временного мира и упокоить Свой взор на Своем Сыне, на воскресшем Спасителе.

Полезно читать Послания и Книгу Деяний, потому что поневоле ты все сравниваешь с собой. У нас то густо, то пусто, то перепады, то упадок полный, расслабление. В какой-то момент бодрость и вдохновение сменяется апатией, а иногда вовсе неприглядным состоянием, когда никто не мил, и все худо, и смотреть глаза ни на кого и никуда не хотят. И в этой  переменчивости, по существу, мы познаем последствия падения Адамова, и это главное смиряющее нас обстоятельство. Хоть сколько-нибудь малый опыт жизни, внутренней жизни во Христе, нам говорит о том, что мы постоянно съезжаем. Постоянно скользим по наклонной плоскости.

Божественная мудрость апостола Павла в том, что он был всем для всех. «Никому ничего не будьте должны кроме взаимной любви», - говорит апостол. «Для иудеев я как иудей, для эллинов как эллин, но всегда остаюсь верным Господу Иисусу Христу». «С кем из немощных я не изнемогал, с кем из плачущих не разжигался утробою». «Помяните, – пишет он, – что я два года ходил меж вас, как кормилица утешает своих детей, плача, со слезами, наставляя каждого из вас». Притом, что когда он встречался с непослушанием и строптивостью какой-то, то говорил: чист есмь от крови вашей я, ибо неопустительно возвещал вам все эти годы волю Божию.

В апостоле действительно наблюдаем этот вектор, устремленный к источнику света. Апостол неизменен в своей жертвенной любви ко Христу. Нет такой силы, которая может выбить его из седла. Поэтому говорит он: «Научился всему: быть и в изобилии и скудости, вся могу, со всем справляюсь, – о укрепляющем меня Господе Иисусе». «Любящему Господа вся споспешествует во благое», – любящему Господу все служит ко спасению. Если для души Спаситель - предмет ее мыслей, чувств, желаний, покаяния, прошения, славословия, устремлений. То тогда, по апостолу, все богатство Промысла Божьего начинает сбываться, свершаться, действует в человеке, и он всегда преуспевает. И как прекрасно написано в Послании к Коринфянам: мы угнетаемы, но мы свободны, ничего не имея, владеем всем миром; все члены наши суть орудия Промысла Божия в правду. Это знаменитый отрывок, который как раз читается как апостольское чтение в честь святых апостолов. «Мы позорище ангелов и человеков», – то есть, мы открыты очам и людей и ангелов, апостол говорит о победоносной силе Духа Святого, которая действует в смиренном христианине, поставленном на служение, всегда споспешествует, содействует его победе, помогает ему устранять все препятствия на стезях богоугождения.

Очень интересны так называемые пастырские послания апостола: два послания к Тимофею, послание к Филимону, послание к Титу. Особенно, если вникнуть в толкования блаженного Феофилакта, святителя Иоанна Златоустого. Замечательные толкования на все послания есть у святителя Феофана Затворника.

В этих адресных посланиях и некоторых иных апостол предстает перед нами как душа богомудрая, которая тончайшим образом чувствует человеческие сердца. Нет более богатой палитры понимания человека, человеческой души, намерений людских. Как выстраивать взаимоотношения между начальствующими и подчиненными, между братьями, сестрами во Христе, между слугами и господами, мужем и женою, родителями и детьми. Словом, как вот эти ниточки выстраивать, которые именуются апостолом Павлом многоразличными составами, сочленениями и узами, скрепляющими между собою члены Тела Христова.

Нужно признаться, что мы, не получив христианского воспитания и просвещения, все в советское время выросшие, достаточно примитивны, просты, ограничены в наших подходах к человеку, во взаимных отношениях, в выстраивании вот этих многоразличных связей, наши реакции бывают однолинейны. Иногда мы являем прямоту, где уместна была бы большая мягкость, неторопливость, или лукавим там, где нужна как раз твердость. Испорченное человеческое сердце все время дает неправильные, ложные показания, мы много согрешаем даже внутри нашего сердца, едва лишь заводится человекоугодие, особенно нелюбимое Христом и апостола Павлом.

Душевною неразвитостью можно назвать незрелость человеческой души в отношении любви Христовой. Вот у апостола Павла совершенно благодатное или, по-светски, изумительное сочетание в его душе как прямоты, устремленности ко Христу, простоты и вместе богатства душевной палитры в делах милосердия, снисхождения, любви. Апостол представляется, в этом смысле, корифеем такта, деликатности, снисходительности. Особенно, если вникнуть в толкования. Бывает, что собственными глазами трудно в скупых строчках посланий докопаться до этого психологизма. Но если взять на себя труд даже по самым коротким толкованиям святого Феофилакта Болгарского вчитаться во внешне не очень выразительные послания, то можно набраться очень большой мудрости.

Это можно, знаете, с чем сравнить? Как, вот, например,  Царские письма – настолько возвышенный строй души. Елизаветы Феодоровны, Великого князя Сергия, Государя и Государыни, – настолько высоко, благородно умеют чувствовать и говорить эти люди. Или почитаешь письма Царских детей, обращенные к их родителям Августейшим. Трудно даже предположить, что ребенок умеет вот так выражать свои мысли, так благоговеть перед своими родителями. И вообще, нужно сказать, что человечество с каждым столетием очень быстро деградирует в отношении вот этого душевного богатства, и мы, конечно, не исключение в этом.

Послания апостола Павла очень развивают душевную сферу. По крайней мере, они учат смотреть внимательно на слушателя, собеседника, учат чувствовать человеческое сердце, учат предупредительности, какой-то проницательности, но не в смысле пронырливости и прагматизма, а в смысле подлинного благородства.  

Благородство  - это как раз знак осенености Духом Божьим, любовью. Когда человек остается спокойным, благожелательным, приветливым, миролюбивым, великодушным, спокойным, кротким. Встречая неадекватные реакции совне, не провоцируется в ту же дудку дудеть, но препобеждает своим великодушием. Так апостол пишет Тимофею: «Ты же назидай сопротивных, несогласных с тобою, со всякою кротостью. Кротость твоя да будет известна всем человекам». И вот эта кротость может иметь особое действие. Это бывает в том случае, если «вы духовные исправляете согрешившего духом кротости», наблюдая за собою, дабы самим не быть уловленными в тех грехах, которые мы желаем исправить в наших ближних.

И еще, говоря об апостоле Павле, конечно, хочется вспомнить его учение о молитве. Оно очень утешительно, очень вдохновительно, потому что, по апостолу Павлу, молитва есть сокровенная жизнь Божественной благодати в глубинах бессмертного человеческого духа. По апостола Павлу, правильно молится тот человек, который от молитвословия переходит к молению. А мы знаем, что в молитвослове – это внешняя молитва. А моление -  это что? То, что свершается непосредственно по внушению Духа Божьего, живущего в нас в таинстве крещения. И конец, то есть, цель молитвенного труда заключается в том, чтобы уже Дух Божий молился вместе с нами. Если наше сердце обретет начаток смирения, чистоты, будет испытано Господом, так, чтобы благодать Божия не встречала сопротивления в наших страстях.

У апостола Павла сказаны замечательные слова в этом отношении. «Мы, – говорит он о себе (это высота, но о ней нужно знать), – не знаем, о чем помолимся, если Дух Святой нам не подскажет». Всякий раз для апостола молитва была какой-то тайной, чем-то новым, чем-то неизведанным, потому что молитва есть дело не просто человеческое, а богочеловеческое. Прекрасно говорит апостол, что сам Дух Святой ходатайствует за святых. Дух Божий настраивает человеческую душу на плач, на сокрушение. «Дух Святой, – говорит апостол, – испытывает и глубины Божии», то есть, сила Божественной благодати способна раскрыть неведомое христианину, тем паче, дает ему разуметь и человеческое. Духовный человек разумеет душевного, а душевный, не имеющий в себе Духа Божьего, не разумеет духовного.

Апостол свидетельствует, что для того-то нам и дарована благодать, чтобы мы на всякое время молились Господу Богу духом. Духом – то есть, не стеснялись своими словами обращаться к Богу, как малые дети, таким младенческим лепетом. И в этом, действительно, большая соль. Почему святитель Феофан всегда и везде, если вникнуть в его творения, призывает христианина не прилепляться раз навсегда к определенному объему молитв, но желая, чтобы мы выполняли эти молитвы, он советует всегда прислушиваться к своей душе. И когда душа сама захочет выразить себя, сама захочет внутренне побеседовать с Богом, – очевидно речь идет об индивидуальной келейной молитве - всегда позволить сердцу сделать это.

И я думаю, что это достаточно важный акцент в нашей жизни, потому что в противном случае человека неминуемо ждет выгорание и какое-то отчуждение. Если он не развивает своего сердца, не дает ему определенной свободы, когда душа действительно, забыв все и вся, о чем-то попросит и отдастся Господу в таком молении. Этот кризис достаточно трудно бывает преодолим в людях, по букве очень точных и пунктуальных, но не склонных вот к этому развитию сердечной сферы. Конечно, без выдумок, без эпатажа, без самоизмышленных молитв. Но, по существу, то поучение, которому Церковь нас учит: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного», оно и дает христианину залог к этой тайной молитве.